27/12/2017
Перед российской группировкой войск в Сирии в 2018 году встанут конкретные задачи, убежден начальник Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации, генерал армии Валерий Герасимов. Между тем взаимодействие российских войск с воюющими в Сирии американцами в последнее время осложняется.
Комментарий Алексея Макаркина:
Думаю, с перспективами тут есть достаточно серьезные вопросы. С одной стороны, ИГИЛ как организованная сила, контролирующая значительные территории, в Сирии уже не существует. Под контролем ИГИЛ остались некоторые небольшие населенные части Сирии (если говорить о пустыне, ее можно закрашивать в какой угодно цвет, но от этого ситуация мало изменится). Но это уже совсем не то, что было недавно.
Плюс ИГИЛ понес серьезные потери, территориальные и численные, в Ираке. Что тоже позволяет негативно говорить о его перспективах. ИГИЛ переходит к новой тактике - тактике диверсионной войны. Полностью он не уничтожен, но теперь уже возможны иные методы борьбы с ним. И понятно, что эти методы уже не предусматривают наличия в Сирии значительного количества российских войск.
Что касается всего остального, то есть проблема не только «Нусры» - есть проблема, как отличить «Нусру» от всех остальных. Сейчас Россия исходит из того, что есть «Нусра», которая считается неприемлемой, и есть умеренная оппозиция, с которой надо вести переговоры. Но где проходит грань между ними, большой вопрос.
Несколько лет тому назад в одном из западных СМИ была такая карикатура: американский военный стоит у доски, на которой висят четыре портрета, и говорит: «Наконец-то мы научились различать, чем одна группа в Сирии отличается от другой». А под портретами написано: «ИГИЛ», «Нусра», «Умеренная оппозиция» и «Черт знает кто». И на всех портретах - одна и та же малоприятная физиономия.
То есть отличать и правда очень сложно. Т же самая «Нусра», например, формально уже не существует - у нее уже другое название. Она пыталась пройти ребрендинг. Всего того, что она хотела сделать на этот счет, не получилось - респектабельной организацией она все равно не стала. Но все равно возникла ситуация, когда ее отличие от другой оппозиции, видимо, уменьшилась. И проблема отличения ее от умеренной оппозиции стала еще более сложной.
Так что, с одной стороны, есть «Нусра», которая мимикрирует под «умеренных». С другой стороны, есть Асад, который считает террористами всех, кто против него воюет. Вот вчера сбили самолет; сбили его «умеренные». Но для Асада и его сторонников это - такие же убийцы, как «Нусра» и ИГИЛ. Они различий здесь не делают. Более того, сейчас (а может быть, и раньше тоже) «умеренные» представляют для Асада наибольшую опасность - потому что они получали и получают поддержку со стороны Запада.
Поэтому возникла такая парадоксальная ситуация, что и «Нусра» и Асад с разных сторон подчеркивают близость «Нусры» и умеренных. Хотя они делают это с противоположными целями: «Нусра» - для того, чтобы мимикрировать, Асад - для того, чтобы со всеми продолжать воевать.
Россия запустила астанинский процесс, но одновременно продолжается и женевский процесс урегулирования. Фактически, это - два конкурирующих формата. Что касается обоих этих форматов, то там на сегодняшний момент не удается выработать какие-либо компромиссы. Так как Асад продолжает пользоваться поддержкой Ирана и России, оппозиция продолжает пользоваться поддержкой Запада и ряда арабских стран (а часть ее - поддержкой Турции), то договориться о чем-то здесь очень сложно.
Оппозиция теперь стала более слабой, чем раньше, но она не исчезла. А Асад усилился, и у него нет желания делиться властью, которую он получил от отца и хотел бы передать следующим поколениям. Поэтому мы и видим нынешний расклад.
В результате война в Сирии будет, скорее всего, продолжаться. Конкуренция больших игроков за влияние к Сирии тоже будет продолжаться. И нынешние заявления главы российского Генштаба - серьезное отражение этой конкуренции. Поэтому я думаю, что к перспективам урегулирования там надо относиться с большой осторожностью.
ВЦИОМ представил очередной рейтинги доверия политикам, оценки деятельности государственных институтов, отношения к партиям
Комментарий Алексея Макаркина:
С одной стороны, президентский рейтинг остается высоким, потому что президент — это, что называется, для многих последняя надежда. У многих людей есть страх неопределенности, страх вернуться в 90-ые. И это не только у старшего, но и у немалой части населения среднего возраста. Они выводят президента на пределы критики. Они критикуют элиту и чиновников. Значительная часть общества не хочет брать на себя ответственность за решение вопросов внешней политики, и в сфере обороны, они возлагают надежду на президента. Так как в целом оборонная и внешняя политика одобряется, то и президент продолжает пользоваться высокой поддержкой, тем более это не такие заоблачные рейтинги. →
Литва планирует построить стену на границе с Белоруссией, чтобы сдержать поток нелегальных мигрантов
Комментарий Алексея Макаркина:Стена может помочь частично, но всю проблему не решит. Что касается стоимости проекта, то Литва скорее всего запросит денег на строительство у ЕС. →
Свои программы и кандидатов в депутаты Госдумы и законодательных собраний ряда российских регионов выдвинули две ведущие партии системной оппозиции «Новые люди» и «Яблоко»
Комментарий Алексея Макаркина:Если брать стратегию выборов в ГД, а они здесь пересекаются, это конечно разные партии. «Яблоко» — это партия крупных городов. Такого избирателя много, но он очень привередливый. Он серьезно взвешивает «за» и «против», его выбор связан с большим количеством условий, и эмоциональных и рациональных. Здесь, с одной стороны, «Яблоко» наиболее идеологически близкая для многих из горожан. С другой стороны — много «но». →
Партия Явлинского будет искать баланс между системностью и оппозиционностью
Комментарий Алексея Макаркина:«Яблоко» не хочет внутрипартийного конфликта, и поэтому центральное руководство несистемной оппозиции партия не выдвинет, но по регионам — вполне. Хотя есть риск, что дальше вступит в дело норма закона о сочувствующих экстремистским организациям и всех несистемных выдвиженцев все равно снимут с выборов. Но при этом «Яблоко» ничем не рискует, а только получает пиар как платформа для демократов. Если же список возглавит Артемьев, то это будут более комфортные условия для ведения кампании, не будет хотя бы активного противодействия, например силовиков в штабах, арестов и изъятия агитации. Федеральный список из девяти человек — это попытка компромисса между централизованной кампанией и региональной. В чем-то такая концепция выигрышна: во-первых, в список можно включить известных яблочников и беспартийных, во-вторых, известных яблочников-регионалов и совместить как лояльных власти, так и оппозиционных политиков. Обычно избиратели не читают списки партий, но яблочный электорат образованный и политически активный, вхождение знаковых фигур в общефедеральную часть может подтолкнуть избирателей к поддержке. А если поставят на тройку, то не факт, что там будут знаковые для протестного электората фигуры, но тогда регионы получат свободу рук. →
Ведущие российские федеральные издания обсуждают «прямую линию» президента России Владимира Путина, которая прошла накануне
Комментарий Бориса Макаренко:
Нужно и важно, что президент сказал о необходимости проводить активную кампанию по вакцинации, потому что президент остается референтной фигурой в прямом смысле этого слова для очень немалой части общества. Причем в той части общества, где скептичные антипрививочные настроения распространены. Вопрос поставлен правильно, слова сказаны. →
Движение «Голос» подготовило аналитический доклад об изменениях, внесенных в избирательное законодательство со времени последних думских выборов 2016 года
Комментарий Алексея Макаркина:Для поправок, лишающих избирателей пассивного избирательного права, у власти фактически нет объяснения. Стоит указать на размытость формулировок и на свободное толкование в применении к Илье Яшину и Олегу Степанову еще до вступления в силу судебного решения о признании Фонда борьбы с коррупцией (внесен Минюстом в реестр иноагентов) экстремистской организацией. По сути, это чрезвычайное законодательство. →
Для значительной части россиян депутат по-прежнему остается своего рода заступником перед высшей властью, и именно на этом строится отношение электората к выборам
Комментарий Бориса Макаренко:Советские люди видели в депутате своего представителя, но не человека, который пишет законы, не управленца, решающего, кому давать деньги, а как своего омбудсмена перед властью. Как «жилетку», в которую можно поплакаться. Эта привычка сохранилась — и старшее поколение избирателей идет на участки именно для того, чтобы выбрать «омбудсмена», способного защитить от излишнего давления бюрократии. →
Партия Сурайкина пока не стала выдвигать одномандатников
Комментарий Алексея Макаркина:Поскольку КР – это типичные спойлеры, то вполне естественно, что никто не собирается делить с ними округа, а КПРФ видит в сурайкинцах только угрозу. Что же касается возможной порчи УМГ, закрыть все округа спойлерами не так сложно, но спойлеры бывают разные: одни более продвинутые, а другие просто статисты, не способные дискутировать с противниками. Там, где будут наиболее проходные кандидаты от оппозиции, наверное, есть план поставить активных спойлеров, а не тех, кто будет просто значиться в бюллетене. Но для УМГ «Коммунисты России» все же слишком экзотичны, это будет эпатаж на самый крайний случай. Но если вдруг действительно снимут всех кандидатов, кроме единороссов, то выхода у навальнистов не останется, но это все-таки будет в единичных случаях. →
Главный закон, принятый Госдумой за последние пять лет работы, – поправки в Конституцию России
Комментарий Бориса Макаренко:Главный закон, который приняла Госдума VII созыва, — это поправки в Конституцию Российской Федерации. Второе — это решение судьбы той прорвы законопроектов, которые достались Думе этого созыва от прошлых. Дума разобралась с ними. Это не значит, что она все приняла — многие отклонены. Но она может гордиться тем, что передает следующему созыву расчищенные почти до дна завалы и очень небольшое количество законопроектов, которые не прошли полный цикл, зависнув между и вторым чтением. →
Почти две трети законов, принятых Госдумой VII созыва, – прямого действия
Комментарий Алексея Макаркина:Почти две трети принятых законов за весь созыв — прямого действия, то есть не требующих издания дополнительных подзаконных актов. Но если нужны подзаконные акты, то они оперативно принимались в результате совместной работы Думы и Правительства. В течение трех последних кварталов работы Думы план выработки таких актов выполнялся на 76-80 процентов. →
