24/04/2017
В первом туре выборов президента Франции, состоявшемся 23 апреля, победил экс-министр экономики Эммануэль Макрон - по предварительным данным, он набрал 23,86% голосов. Во второй тур также прошла глава партии «Национальный фронт» Марин Ле Пен, отставшая от него незначительно - за нее проголосовали 21,43% участников выборов. В то же время такие цифры не стали сенсационными: многие предрекали Ле Пен и более значительные результаты.
Комментарий Алексея Макаркина:
Марин Ле Пен получила не намного больше по сравнению с прошлыми выборами. Проблема в другом: в том, что в первом туре показатели высокие, но не запредельные. Ле Пен прогнозировали существенно больше - были прогнозы в районе 24% и даже выше, и если бы в последний момент не раскрутился Меланшон, который привлек к себе часть лепеновского электората, она получила бы существенно больше голосов.
Почему за нее голосуют? Это, фактически, сходно с голосованием за Трампа. То есть, меняется психологический уклад, меняется экономика, промышленность переводится в страны, где рабочим надо меньше платить, - соответственно, есть люди, которые уже оказались невостребованными либо боятся, что окажутся таковыми. Это люди, занятые в промышленности; они очень хотят, чтобы все стало как было - чтобы вернулись 1980-е годы, тем более, что многие из них это время еще помнят.
В 1980-е многих из этих людей голосовали за коммунистов, но коммунисты их разочаровали, оказались слишком слабыми. И немалая часть этих избирателей перешла к Марин Ле Пен. Но все же такие переходы осуществляются не очень просто: перейти от крайне левых к крайне правым в принципе возможно, но это значит переступить через свою традицию голосования и традицию голосования предков. То есть, родители голосовали за коммунистов, дедушка, допустим, был в движении Сопротивления - а ты голосуешь за крайне правых?
С другой стороны, избиратели все же переходят к ней, потому что Ле Пен очень четко высказалась против деиндустриализации и указала на врагов: мол, враги - это элиты, Евросоюз и мигранты. Она затронула какие-то очень важные для этих избирателей струны. Но все равно многие из них ощущали психологический дискомфорт, и если бы появился какой-то крайне левый кандидат, который, с их точки зрения, был бы эффективным, дееспособным, ярким - они бы к нему пришли. Они бы вернулись в свою электоральную линию.
Для многих из них это и произошло: когда у Меланшона появилось второе дыхание и он стал активно раскручиваться, часть этих избирателей от Ле Пен ушли. Меланшон напомнил им начало 1980-х годов - период последнего взлета Компартии, и они покинули Марин Ле Пен. Хотя некоторые остались с ней, не поверили Меланшону. Ведь там не только рабочие - там и мелкие буржуа, которые за коммунистов никогда не голосовали. Но все же часть заколебалась, и в результате Ле Пен получила меньше, чем ожидала.
Главные причины, по которым за нее голосовали, - это, конечно, деиндустриализация Франции и проблемы миграции, причем последнее означает не только страх перед преступностью и терроризмом. Кстати, мы видим, что теракт, который был совершен в Париже перед выборами, никак не сказался на результатах политиков, выступавших против миграции. Пожалуй, даже наоборот: когда Ле Пен и Фийон тут же попытались это событие использовать, это было воспринято обществом в целом отрицательно: людям не понравилось, что политики в этой драматической ситуации в первую очередь думали о своих шансах.
Но в то же время тема мигрантов все же важна, потому что она имеет значение не только в точки зрения безопасности, но и с точки зрения рабочих мест. Имеет значение не только ситуация, когда твой завод уезжает куда-то в Китай или Малайзию, но и ситуация, когда он остается во Франции, а твое место занимает мигрант. Это тоже важно.
Таким образом, к главным темам относятся деиндустриализация, миграция и еще - разочарование в традиционных элитах.
Традиционные элиты во Франции действовали абсолютно инерционно (и так делают очень многие элиты): они исходили из того, что так, как есть сейчас, будет и всегда. Они считали, что раз уж статус кво в Европе сложился, то он и сохранится, то есть, что в смысле расстановки сил на выборах сохранится переход от правоцентристов к левоцентристам, а остальные силы - это для маргиналов. Ну, а получилось нечто иное - получилось, что избиратели разочаровались. Избирателям все же надо предлагать новые «блюда», новые идеи, а элиты с этим не справились.
На самом деле протест против мигрантов и против деиндустриализации привел к голосованию за Ле Пен, то антиэлитный протест оказался куда шире. Он привел и к голосованию за Меланшона (там сыграла роль не только деиндустриализация, но и недовольство элитами, причем значительная часть голосовала именно из-за недовольства самодовольными элитами). И это свойственно не только Франции: в 2016 году в Австрии были интересные выборы, где основные партии выдвинули нехаризматичных, неярких кандидатов.
Это было сделано в расчете на то, что президентская должность станет наградой за хорошую партийную работу, за верность партии, а избиратель проголосует за партийный бренд. Вышло же не так: в конце концов победил не крайне правый кандидат, а левоцентристский, который находился на глубокой периферии и которого всерьез в начале компании не воспринимали. Но элитам пришлось в итоге консолидироваться вокруг него - пожилого профессора Ван дер Беллена, именно он стал президентом Австрии.
Во Франции произошло нечто вроде этого, только там был не пожилой профессор, а молодой технократ Макрон. Он ушел от партии Олланда, от социалистов, видя, что они находятся в глубоком кризисе, основал свою партию, принципиально не включив туда старых политиков (сейчас они туда потихоньку приходят, но на первоначальном этапе их там не было), и провозгласил курс на радикальное обновление. Таким образом, голосование за Ле Пен, голосование на Меланшона и голосование за Макрона - это разные виды протестного голосования. То есть, протест вышел за рамки старого индустриального протеста, захватил более широкие слои.
Но при этом протест оказался разным. Если протест людей, что пришли к Ле Пен и заметались между Ле Пен и Меланшоном - это протест людей, которые систему отвергают целиком, которые голосуют вообще только эмоционально (мол, пусть будет что угодно, только не те самодовольные политики, которые были прежде), то те недовольные, которые проголосовали в первом туре за Макрона, иные. Они боятся слома системы, они не дошли до стадии отчаяния - их завод, как правило, еще не закрыли. Они хотят, чтобы система не рушилась, а изменилась. Так что второй тур будет туром конкуренции двух программ: что систему надо ломать и что ее надо серьезно изменять без слома.
И в этой ситуации Макрон становится консолидирующей фигурой для избирателей правых - тех, кто голосовал за Фийона, а также большинства избирателей-социалистов, тех, кто голосовал за Амона. Думаю, сложнее будет с избирателями Меланшона, но многие из них на второй тур выборов могут не прийти, а часть может проголосовать за Макрона. То есть, и среди меланшоновцев есть такие, кому важно не пропустить к власти ультраправых - такие «традиционные левые». Так что Макрон во втором туре может получить очень сильную коалицию - очень разную, ситуативную, но она может позволить ему выиграть.
Что касается Ле Пен, то она может взять меньшинство электората Фийона (потому что этот электорат консервативный, и он не хочет никаких резких движений, для него Ле Пен - это очень опасная фигура, она же радикальна), его крайне правую часть. И она может взять меньшинство электората Меланшона, тех, кто заколебался - те, кто метался между Ле Пен и Меланшоном, могут вернуться к Ле Пен. Итак, это два меньшинства, причем не очень значительных; и она может рассчитывать на часть электората такого правого кандидата, как Дюпон-Эньян - у него около 4,5% голосов, и это те проценты, которых не хватило Фийону, чтобы прорваться во второй тур выборов. То есть, за Дюпон-Эньяна голосовали более правые избиратели, чем за Фийона, они более совместимы с Ле Пен, но их, опять-таки, не так много.
Поэтому если посмотреть сейчас на опросы, то они все дают Макрону очевидную победу в будущем, и должно произойти что-то экстремальное, какой-то грандиозный скандал, чтобы Ле Пен получила реальный шанс.
Накануне вся страна отпраздновала День воссоединения ДНР и ЛНР, Запорожской и Херсонской областей с Россией. Три года назад в состав государства были приняты четыре новых субъекта. В Луганске в честь этого события прошли торжественные мероприятия. От Хакасии участие в них приняли замглавы РХ Владислав Мингела, а также наши земляки – участники СВО - Роман Казанцев и Евгений Еранцев.
Комментарий Алексея Макаркина:
«Интеграция в состав России подразумевает вхождение в правовое поле страны. Но для Центра здесь важнее политический аспект, ведь открытие судов – это демонстрация того, что в новые регионы помимо прихода двух ветвей власти (исполнительной и законодательной) приходит и третья власть – судебная, – передает «Независимая газета» слова первого вице-президента Центра политических технологий Алексея Макаркина. →
На прошедших 28 сентября 2025 года парламентских выборах в Молдавии победили сторонники президента Майи Санду. Они продолжат контролировать парламент, хотя и с меньшим запасом прочности, чем раньше. По мнению первого вице-президента Центра политических технологий Алексея Макаркина, Европа сделала однозначную ставку на поддержку проводящей курс на евроинтеграцию Санду и вряд ли прислушается к жалобам оппозиции.
Комментарий Алексея Макаркина:Утром в понедельник, 29 сентября, результаты выборов были уже вполне очевидны. Правящая партия «Действие и солидарность», основанная Санду, получила более 50% голосов. Оппозиционный «Патриотический блок», объединяющий социалистов, коммунистов, а также «Сердце Молдовы» экс-башкана (главы) Гагаузии Ирины Влах и «Будущее Молдовы» экс-премьера Василия Тарлева, набрал 24,2%. На третьем месте оказался блок «Альтернатива» – 8%: его создали бывший генпрокурор и кандидат в президенты на выборах 2024 года от социалистов Александр Стояногло, мэр Кишинева Ион Чебан, экс-премьер Ион Кику. Четвертое место с 6,2% заняла левопопулистская «Наша партия» бизнесмена и экс-мэра города Бельцы Ренато Усатого. →
В Европарламенте обвинили заграничные приходы РПЦ в шпионаже в пользу Москвы. По мнению депутатов, русские священники, «работающие на ФСБ», представляют угрозу нацбезопасности, так что разумнее всего их депортировать. Куда заведет Старый Свет такая «демократия» – в материале РИА Новости.
Комментарий Алексея Макаркина:Вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин уверен, что дискуссии о репрессиях в отношении РПЦ вряд ли выйдут за рамки Европарламента и примут форму деклараций или резолюций. →
ЦИК РФ объявил, что в выборах Госдумы-2026 12 партий будут участвовать без сбора подписей граждан. Кроме парламентской пятерки появление в бюллетене фактически гарантировано еще семи малым политструктурам. В Госдуму-2021 шли 14 партий – и почти все они получили право на повторную попытку. Эксперты поясняют, что мелкие игроки по-прежнему нужны. Они показывают представительность российской демократии, оказывают давление на близких по идеологии конкурентов, страхуют систему от протестных рисков. И хотя расширение состава ГД совсем исключать, конечно, нельзя, скорее всего парламент останется пятипартийным.
Комментарий Алексея Макаркина:Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин сказал «НГ», что «инерционный сценарий действительно не предполагает больших новаций в составе и конфигурации Госдумы, а значит, и роль малых партий не должна сильно поменяться». Так что вряд ли хотя бы одна из них преодолеет барьер в 5%. Он заметил, что нынешний рост и Партии пенсионеров, и «Коммунистов России» закономерен: за одних голосуют аполитичные люди, которые не слишком доверяют власти и решили выказать протест в мягкой форме, а вторых закономерно путают с КПРФ. «Родина» отъедает у СРЗП, но и у ЛДПР, поэтому партию не будут слишком мобилизовать. Другие малые партии могут «отъесть» часть голосов даже у партии власти, потому слишком раскручивать их и не станут», – пояснил Макаркин. →
«Революция» Артуро Переса-Реверте – это про гражданскую войну в Мексике. Войну всех против всех. Войну без правил, где расстреливают взятых в плен офицеров армии противника (своих соотечественников). И в эти события оказывается втянут молодой испанский инженер Мартин Гаррет Ортис, работающий в стране по контракту. Для мексиканцев он, несмотря на отсутствие языкового барьера, иностранец, чужак. Но для некоторых инженер становится своим (или почти своим).
Комментарий Алексея Макаркина:Он участвует в приходе к власти либерального революционера Франсиско Мадеро, бессильно наблюдает за тем, как разваливается новый режим, потом проходит значительную часть войны вместе с харизматичным народным вожаком (для одних) и бандитом (для других) Панчо Вильей. Становится мексиканским офицером, но не мексиканцем. Для окружающих его людей все, что происходит вокруг – это жизнь, для Мартина – лишь часть жизни, ее бурный, экстремальный этап, который вполне может стать последним. Но в отличие от других героев, у него есть возможность выйти из игры, вспомнить о своем дипломе и начать новый жизненный этап (то есть продолжить прежнюю карьерную траекторию). Воспользуется ли он этим – зависит не только от обстоятельств, но и от него самого, от его решения. →
В КПРФ объявили, что в 2025 году по стране была установлена дюжина памятников Сталину. А 13-й по счету монумент генералиссимусу появился на днях в городе Никольске Вологодской области. Коммунисты, как известно, только что добились от президента РФ слов о возможном в некой перспективе переименовании Волгограда в Сталинград, но, похоже, не намерены организовывать какой-то общепартийной активности в деле сталинизации. Эксперты «НГ» подтвердили: КПРФ опасается делать крупную ставку на Сталина из-за угрозы дальнейшего отпадения своего периферийного электората.
Комментарий Алексея Макаркина:«НГ» спросила экспертов, по какой причине КПРФ не спешит разворачивать общефедеральную деятельность по сталинизации. Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин заметил: «На самом деле коммунисты делают все, что может политпартия – и риторика есть, и памятники есть, и требования о переименованиях». Но он напомнил, что по Волгограду проблема в том, что по замерам ВЦИОМ 2023 года две трети респондентов были против Сталинграда. А потому «сталинистская кампания» имеет хотя и активный, но исключительно нишевый вид». Макаркин подчеркнул, что это направлено только на ядерного избирателя партии, ведь наибольшая часть периферийного электората и даже часть актива, похоже, сталинизацию не принимает, хотя, вероятно, и по разным основаниям. «Многие поддерживают КПРФ как оппозиционную партию, но ждут от нее ответов по социалке, экономике, росту цен, выборам, власти и т.д. А им вдруг предлагают лишь Сталина. Поэтому федеральная кампания означала бы полный уход в историю, отпугнув значительное число сторонников, чего КПРФ никак не хочет», – заявил «НГ» Макаркин. →
ЛДПР после партийного съезда, который назначен на 2 октября, проведет учредительное собрание общероссийского общественного движения «Блок Жириновского». Об этом сообщил лидер ЛДПР Леонид Слуцкий на пресс-подходе перед пленарным заседанием Госдумы 25 сентября. Он отметил, что не стоит путать его с «Блоком Жириновского», который был образован перед выборами в Госдуму в 1999 г.
Комментарий Алексея Макаркина:При этом Слуцкий неспроста делает акцент на том, что «Блок Жириновского» 1999 и 2025 гг. – это две совершенно разные структуры, обращает внимание первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин. →
Действующие в РФ законы фактически бессильны перед рейдерскими захватами, в которые вовлечены госчиновники, суды и силовики, признал председатель Следственного комитета при прокуратуре РФ Александр Бастрыкин. Он предлагает внести ряд поправок для борьбы с этим явлением, оставшимся в наследство после бурных 90-х.
Комментарий Алексея Макаркина:«Ошибочно думать, что все можно решить хорошими законами - нужна оптимизация правоприменительной практики», - добавлял вице-президент ЦПТ Алексей Макаркин. →
Когда президенты становятся пешеходами. Первый громкий инцидент произошел 22 сентября после выступления Эммануэля Макрона в штаб-квартире ООН, где он объявил о признании Францией Палестинского государства. Направляясь к французскому посольству, президентский кортеж был остановлен нью-йоркской полицией из-за перекрытия улиц для проезда американского лидера. «Мне очень жаль, господин президент, но все заморожено прямо сейчас. Приближается кортеж», – извинялся перед Макроном полицейский.
Комментарий Алексея Макаркина:Заместитель директора «Центра политических технологий» Алексей Макаркин, комментируя инцидент с остановкой кортежа президента Южной Кореи в Нью-Йорке вслед за аналогичным случаем с Макроном и Эрдоганом, подчеркнул, что речь идет не о личном решении Трампа, а о действиях его службы безопасности. «Трамп не выполняет функции уличного регулировщика. Это – служба безопасности, которая действует в условиях повышенных рисков, особенно после покушения на него в 2024 году и убийства Чарли Кирка», – пояснил эксперт. Он обратил внимание на усиленные меры охраны вокруг президента: «Трамп теперь появляется на публике за пуленепробиваемым стеклом – на похоронах Кирка, на бейсбольном матче. Это говорит о том, что правила изменились: главная задача – спасти президента любой ценой». Макаркин напомнил исторические прецеденты, когда форменная одежда использовалась для проникновения на охраняемые мероприятия, включая случай с самозванцем в форме адмирала и попытку убийства Брежнева со стороны офицера в милицейской шинели. «Вот такие эксцессы помнят до сих пор. Сегодня, в условиях постоянных угроз, спецслужбы предпочитают перестраховаться. Остановка кортежей других лидеров – скорее следствие жестких инструкций, чем политический сигнал», – заключил он. →
В КПРФ объявили, что в 2025 году по стране была установлена дюжина памятников Сталину. А 13-й по счету монумент генералиссимусу появился на днях в городе Никольске Вологодской области. Коммунисты, как известно, только что добились от президента РФ слов о возможном в некой перспективе переименовании Волгограда в Сталинград, но, похоже, не намерены организовывать какой-то общепартийной активности в деле сталинизации. Эксперты «НГ» подтвердили: КПРФ опасается делать крупную ставку на Сталина из-за угрозы дальнейшего отпадения своего периферийного электората.
Комментарий Алексея Макаркина:Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин заметил: «На самом деле коммунисты делают все, что может политпартия – и риторика есть, и памятники есть, и требования о переименованиях». Но он напомнил, что по Волгограду проблема в том, что по замерам ВЦИОМ 2023 года две трети респондентов были против Сталинграда. А потому «сталинистская кампания» имеет хотя и активный, но исключительно нишевый вид». Макаркин подчеркнул, что это направлено только на ядерного избирателя партии, ведь наибольшая часть периферийного электората и даже часть актива, похоже, сталинизацию не принимает, хотя, вероятно, и по разным основаниям. «Многие поддерживают КПРФ как оппозиционную партию, но ждут от нее ответов по социалке, экономике, росту цен, выборам, власти и т.д. А им вдруг предлагают лишь Сталина. Поэтому федеральная кампания означала бы полный уход в историю, отпугнув значительное число сторонников, чего КПРФ никак не хочет», – заявил «НГ» Макаркин. →
