17/07/2017
Акции протестов, которые провели 12 июня сторонники оппозиционера Алексея Навального во многих городах России, не привели к увеличению популярности Навального. Об этом свидетельствует опрос, проведенный в июне «Левада-центром».
Комментарий Алексея Макаркина:
Ну, узнаваемость у Навального и так уже высокая. А большого дополнительного интереса к акциям 12 июня не было, потому что не было чего-то нового, никого такого Навальный больше не разоблачил из тех, про кого люди сказали бы: «О, как это интересно!». Он уже разоблачил Медведева - дальше уже некуда разоблачать. Если после этого он разоблачит кого-то малоизвестного, на это уже мало внимания обратят.
Вспомните, некогда была история со следователями Гдляном и Ивановым. Они шли вверх - от какого-нибудь узбекского секретаря райкома до обвинений в адрес членов Политбюро ЦК КПСС. Тем самым они создавали эффект новизны, интригу - люди спорили, дойдут ли они до самого верха. Но потом, когда они начали повторять в отношении этих деятелей Политбюро одни и те же аргументы без серьезных доказательств, все это очень быстро сошло на нет. Ну, то есть как «очень быстро»? Это уже сейчас ретроспективно кажется, что очень быстро. А на самом деле это помогло выиграть выборы в Москве, Зеленограде и Петербурге (который тогда еще был Ленинградом) и длилось не так уж и мало -в 1988-1989 годах и частично перешло на 1990-й год. Тогда это казалось не очень коротким временем. Сейчас, конечно, уже это выглядит иначе.
Возвращаясь к Навальному: узнаваемость не изменилась, так как никаких новых разоблачений не было, да и привлекать внимание только разоблачениями стало уже сложнее. На самом деле у нас во власти есть небольшое количество узнаваемых обществом политиков, и когда эксперты говорят о каких-то именах людей, которые «оказывают огромное влияние на политику», то обычные граждане, как правило, отвечают, что очень слабо осведомлены об их деятельности. Поэтому если вдруг выяснится, что некто нечто украл или чем-то неправильно владеет, это может еще оказаться сенсацией в элитах, но на общество это слабо распространится. Обществу эти фигуры политико-экономического типа малоинтересны.
Словом, выше узнаваемость таким путем уже сложно поднимать. Но если все действительно достаточно стабильно, то тут интересно другое обстоятельство. Вот какое: мы знаем, что после разгона митинга на Болотной площади популярность протеста в 2012 году пошла вниз. Казалось бы, должно быть наоборот. Если, например, посмотреть западный опыт, и было, но в России популярность протеста пошла вниз, потому что значительная часть российских граждан, которая в какой-то степени симпатизировали оппозиции, но при этом не хотели революций, потрясений, конфликтов, граждан, которые говорили: «Ну, вот некоторые требования мы поддерживаем, они правильные, а когда требуют отставки президента и парламента, то этого мы хотим, не надо дестабилизировать ситуацию!», - эта часть граждан испугалась.
А это была огромная часть общества - миллионы и миллионы. Итак, они перестали симпатизировать оппозиции - они испугались. Испугались хаоса, гражданской войны. Они видели по телевизору рассказы про то, как бьют полицейских (про то, как бьют оппозиционеров, по телевизору не рассказывали), и они сочли, что это неправильно и надо держаться от этого подальше. А вот теперь этого не произошло.
Теперь тоже произошел достаточно серьезный конфликт, хотя и не такого масштаба, как тогда. Но конфликт описывался в СМИ: мол, люди пришли на несанкционированную акцию, испортили выходные тем, кто пришел на праздничные мероприятия реконструкторов в Москве, и т.д. Всячески при этом подчеркивалось, что это деструктивно, опасно, что вовлекается молодежь. Но, как мы видим, статус кво сохранился. И те люди, которые хорошо относились к Навальному, не изменили своей позиции.
С чем это связано? Думаю, с тем, что в 2012 году все же была куда более широкая основа для поддержки оппозиции. И было кому уходить из этих кругов. Было много людей, которые, не сочувствуя конкретным лидерам оппозиции, сочувствовали части их требований, как я уже сказал. И было куда уходить. Сейчас же с самого начала фигура Навального вызывает куда более сложное отношение. У него меньше сторонников: те люди, которые в 2012 году отшатнулись от оппозиции, к ней не вернулись. И нужны, наверное, какие-то совершенно тектонические процессы по типу тех, что были в конце 1980-ых, чтобы эти люди снова стали симпатизировать оппозиции. Тем более что после 2012 года был еще 2014 год, год присоединения Крыма. Словом, те люди, что отшатнулись от оппозиции, к Навальному сейчас относятся с большим подозрением.
Сейчас «крымский эффект» в чистом виде заканчивается: эйфория давно ушла, например, но некоторая подозрительность по отношению к оппозиционерам осталась. Их подозревают в том, что они являются «национал-предателями», «иностранными агентами» - это вот осталось где-то внутри. И поэтому когда, например, человек слышит про разоблачения, он думает не об их сути, а о том, кому они выгодны. Это даже не с 2014 года идет, а, наверно, с начала 2000-х годов, с гибели подводной лодки «Курск». С той поры в информационное пространство был введен очень важный элемент - убеждение, что надо серьезно обсуждать не столько вопросы о том, кто виноват и почему все произошло (это вопросы сложные и часто непонятные), сколько вопрос, кому это выгодно. То есть даже если это все правда, но это выгодно врагам, то, наверное, не надо на этом концентрировать внимание. То есть вопрос «кому выгодно», которого практически не было с конца 1980-ых годов, сейчас для российской аудитории стал очень значим. По многим кризисным точкам.
Люди исходят из того, что все равно, наверное, всей правды они не узнают (воровал некто или не воровал, или, например, кто все-таки сбил самолет в 2014 году над Донбассом), но считают так: раз уж мы не узнаем всех подробностей, то давайте выйдем на более простой вопрос. Кому это выгодно? Если врагам, то зачем мы будем об этом говорить? Давайте тогда займемся какими-нибудь другими делами.
Это я к чему? К тому, что аудитория Навального сейчас значительна; она, как мы видим, не изменила отношения к нему после июня; но она меньше, чем у аудитория протеста 2011-2012 годов. И поэтому в том числе она стабильнее. То есть это для Навального и плюс, и минус.
Что будет делать Навальный дальше? Думаю, все то же за самое, что и делал. И расчетом, может быть, даже не на президентские выборы, а на то, что будет, когда они пройдут. Сейчас ведь, фактически, введен мораторий на принятие непопулярных решений. До президентских выборов по телевизору будут только те новости, которые вписываются в контекст выборов, и будут приниматься решения, соответствующие этому контексту. Но когда выборы пройдут, на эти непопулярные решения власти придется идти. Просто до 2018 года экономика без них еще как-то может продержаться, а дальше уже проблемно. И тогда Навальный будет стараться это максимально использовать. Он завоевал определенный плацдарм, причем, во-первых, у него есть сторонники, которые не ушли; во-вторых, у него высокая известность. И он будет стремиться пробить этот барьер, когда всех интересует вопрос «А кому это выгодно?» и когда на этом вопросе все останавливаются. Отвечают на него - и все. Мол, если это выгодно Западу, то я не хочу это обсуждать.
И если он пробьет этот барьер (а барьер может быть пробит, если политика власти будет уж слишком расходиться с представлениями общества о том, какую политику надо вести), то у него появятся очень серьезные шансы. На то, чтобы пройти дальше. Но если этот психологический барьер будет продолжать сохраняться, если никаких тектонических процессов не будет происходить и все общество будет воспринимать политику власти как вынужденную, может быть, даже неправильную, но неправильную не до такой степени, чтобы менять свое мироощущение, тогда у Навального шансы будут очень слабыми. Сейчас он пытается максимально сформировать (и уже сформировал) плацдарм для дальнейших действий. И этот плацдарм сохраняется. Вот, собственно говоря, что произошло.
В МАГАТЭ заявили о невозможности отследить около 400 килограммов обогащенного урана, который пропал после бомбардировки ядерных объектов в Иране. По словам Рафаэля Гросси, отсутствие контроля над этим ураном вызывает «серьезную обеспокоенность». Что могло произойти с пропавшим ядерным топливом, что известно об истории иранского атомного проекта и как Россия отнесется к возможному появлению у Исламской республики оружия массового поражения, читайте в материале «ФедералПресс».
Комментарий Алексея Макаркина:Заместитель директора «Центра политических технологий» Алексей Макаркин считает, что Иран ведет себя достаточно осторожно в своих действиях. «Если посмотреть на то, как он себя ведет, можно заметить, что Иран не идет на радикальные шаги. Например, несмотря на разговоры о перекрытии Ормузского пролива, этого не произошло, так как у Ирана есть экономические интересы, которые он не хочет подрывать», – говорит Макаркин. →
Как заметила «НГ», КПРФ переживает всплеск борьбы за советское прошлое, ужесточая риторику в адрес тех представителей общества или власти, кто неправильно оценивает исторические фигуры и эпизоды. Поэтому, например, против документального фильма «Мумия» о Мавзолее Ленина в регионах развернута сетевая протестная акция. Да и сами коммунисты стали активнее агитировать за память о былых временах и называют тех, кому они не нравятся, не противниками, а врагами. Перед съездом, который переизберет лидером партии 81-летнего Геннадия Зюганова, КПРФ решила мобилизовать ностальгический электорат с помощью имитации оппозиционности.
Комментарий Алексея Макаркина:Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин пояснил «НГ»: «Это и не провокация против КПРФ, и не имитация ею оппозиционной борьбы, а уже традиционная работа левых на свой чисто ядерный электорат. Хотя для большинства людей и Ленин с его Мавзолеем, и даже Горбачев с развалом СССР – это уже глубокая история, для электората КПРФ – это часть актуальной жизни, это сильно эмоциональные для него темы». →
В годы перестройки, если помните, тот же вопрос о молодых прозвучал в нашумевшем фильме Юриса Подниекса. Актуален этот вопрос и сегодня. Накануне Дня молодежи (а он в этом году выпадает на 28 июня, субботу) мы решили спросить экспертов, какие проблемы, тревоги и новые вызовы встают сегодня перед молодыми россиянами. Им легче или труднее живется по сравнению с поколением отцов? Чем нынешние молодые отличаются от них?
Комментарий Алексея Макаркина:– У нынешних молодых и у прежних много общего. Например, и тем и другим выпало жить при регулярном переписывании учебников истории – то в одну, то в другую сторону. Как и тогда, государство ставит во главу угла лояльность гражданина, а не его таланты и способности. Молодым всегда тесно в рамках, они стремятся выйти за рамки, и нынешняя молодежь, несмотря на все усилия старших, более встроена в глобальный мир. →
На саммите в Гааге страны НАТО приняли решение о значительном увеличении оборонных расходов – до 5 % ВВП к 2035 году. Это решение стало ответом на «долгосрочную угрозу евроатлантической безопасности», которую альянс связывает с Россией. Новый уровень расходов, по оценкам экспертов, может довести совокупный оборонный бюджет НАТО до $2,5 трлн, что в 20 раз превышает текущий военный бюджет РФ. К чему приведет дальнейшая милитаризация стран Европы – читайте в материале «ФедералПресс».
Комментарий Алексея Макаркина:Заместитель директора «Центра политических технологий» Алексей Макаркин считает, что решение НАТО о значительном увеличении оборонных расходов до 5 % ВВП имеет серьезные последствия для России. «Это решение, безусловно, говорит о том, что Европа начинает меньше полагаться на Соединенные Штаты в вопросах безопасности и стремится укрепить собственный военный потенциал. Ранее европейские страны могли позволить себе минимизировать военные расходы, полагаясь на защиту США, но теперь ситуация меняется», – отмечает эксперт. →
Американский президент действует по принципам внешней политики, характерной для XIX-XX веков, считает политолог.
Комментарий Алексея Макаркина:Действия нынешнего президента США Дональда Трампа на Ближнем Востоке, демонстрируют возвращение к внешнеполитическим методам, которые были характерны для времен до Первой мировой войны, считает политолог Алексей Макаркин. →
КПРФ не верит в «липовые» рейтинги социологических служб, по которым ЛДПР является второй политической силой, и, следовательно, считает своим главным оппонентом «Единую Россию», заявил журналистам первый зампред ЦК КПРФ Юрий Афонин 23 июня. По его словам, партии Жириновского «рисовали» рейтинги с думских выборов 2011 г. Делается это, убежден Афонин, потому что единороссы боятся остаться «один на один» с коммунистами.
Комментарий Алексея Макаркина:Успех ЛДПР обусловлен во многом личностью умершего лидера партии, говорил «Ведомостям» первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин. «Избиратели поддерживают не столько партию сейчас, сколько память о Жириновском <...> а новое руководство ЛДПР воспринимают как его преемников», – пояснял он «Ведомостям». →
Лидер «Справедливой России – За правду» (СРЗП) Сергей Миронов в поездках по регионам продолжает проводить встречи с главами субъектов РФ, пускай и неофициальные. Именно так это было устроено, например, в Татарстане. Миронов, похоже, реализует тот план партии на единый день голосования (ЕДГ) этого года, который отдает приоритет муниципальным выборам. Именно в ходе кампаний «на земле» СРЗП собирается продемонстрировать свою электоральную актуальность, чтобы попытаться пробиться в Госдуму снизу, даже если не будет твердых гарантий сверху.
Комментарий Алексея Макаркина:Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин пояснил «НГ»: «Действительно, низовая сетка перед выборами в Госдуму нужна, а муниципальные выборы – это легальный способ ее оформить. Тем более что и ресурсов на такие кампании требуется меньше, и избираться проще, чем в заксобрания и Госдуму. Округа небольшие, избирателей не очень много, проще агитировать, проще контролировать ход и результат кампании, меньше надо денег». Логичным продолжением низовых кампаний становится и имиджевое продвижение кандидатов в преддверии выборов в Госдуму. →
КПРФ опубликовала доклад Геннадия Зюганова к XIX съезду партии, который пройдет 5 июля. Как ранее и предполагала «НГ», анонсирована корректировка генеральной линии в определении основного противника. Теперь им считаются не столько либералы, сколько правоконсервативные круги. То есть красные объявляют политическую войну белым национал-патриотам, полемика с которыми уже стала крайне жесткой. В период больших выборов такой уход в узкую ультралевую нишу может привести к электоральным последствиям, которые заранее непросто просчитать.
Комментарий Алексея Макаркина:Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин напомнил «НГ», что на самом деле консервативные патриоты за КПРФ и не голосовали. И, наоборот, как раз был период, когда за эту партию голосовали либералы – как за самую оппозиционную. «Без энтузиазма, с внутренними противоречиями, но голосовали. И тогда коммунисты вынуждены были объясняться с властью, почему, дескать, они не отрекаются от этого электората, как это делает Явлинский? И почему с удовольствием получают дополнительные голоса? И КПРФ была вынуждена критиковать либералов и либеральный курс, показывая таким образом, что идеологически чужда этим избирателям. Но после 2022 года либеральный избиратель ушел в никуда, и сейчас этот вопрос неактуален». Макаркин подчеркнул, что с начала СВО более актуальны патриотическое объединение и борьба за голоса «рассерженных патриотов». А среди них в последние годы действительно подняли голову монархисты. →
Конфликт между Израилем и Ираном набирает обороты, взаимные ракетные удары усиливаются, а риторика сторон становится жестче. Теперь президент США Дональд Трамп требует от Ирана капитуляции и угрожает американскими ударами. Власти Исламской Республики предупредили, что вмешательство США обернется для страны «невосполнимым уроном». Вы что думаете о конфликте? Вступят ли в него США и чем он закончится? А вам Иран не жаль? Почему он оказался так уязвим? И есть ли для нас уроки?
Комментарий Алексея Макаркина:– Думаю, что Трамп очень не хотел бы вступать в этот конфликт. Он вообще бизнесмен по своему характеру. Он деньги делает, он даже Газу думает превратить в Ривьеру. Правда, как это сделать – никто не знает, но мечты такие есть. И он действительно искренне не понимает, зачем люди воюют. Жили бы себе, зарабатывали бы, богатели бы, торговали бы… А тут вот люди из-за каких-то непонятных вещей, из-за какого-то там Западного берега реки Иордан или сектора Газа, из-за какого-то Иерусалима… Непонятно из-за чего они воюют! Хотя могли бы выгоду извлекать, как все нормальные люди. →
Внимание мировой прессы приковано к Ближнему Востоку. Одна из главных тем обсуждения – возможное вступление США в войну между Ираном и Израилем, особенно на фоне двухнедельной паузы для принятия решения, о которой накануне объявили в Белом доме. СМИ размышляют и об истоках конфликта: действительно ли Иран был близок к созданию ядерного оружия?
Комментарий Алексея Макаркина:О значимости заявлений Трампа рассуждает первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин: →