17/07/2017
Акции протестов, которые провели 12 июня сторонники оппозиционера Алексея Навального во многих городах России, не привели к увеличению популярности Навального. Об этом свидетельствует опрос, проведенный в июне «Левада-центром».
Комментарий Алексея Макаркина:
Ну, узнаваемость у Навального и так уже высокая. А большого дополнительного интереса к акциям 12 июня не было, потому что не было чего-то нового, никого такого Навальный больше не разоблачил из тех, про кого люди сказали бы: «О, как это интересно!». Он уже разоблачил Медведева - дальше уже некуда разоблачать. Если после этого он разоблачит кого-то малоизвестного, на это уже мало внимания обратят.
Вспомните, некогда была история со следователями Гдляном и Ивановым. Они шли вверх - от какого-нибудь узбекского секретаря райкома до обвинений в адрес членов Политбюро ЦК КПСС. Тем самым они создавали эффект новизны, интригу - люди спорили, дойдут ли они до самого верха. Но потом, когда они начали повторять в отношении этих деятелей Политбюро одни и те же аргументы без серьезных доказательств, все это очень быстро сошло на нет. Ну, то есть как «очень быстро»? Это уже сейчас ретроспективно кажется, что очень быстро. А на самом деле это помогло выиграть выборы в Москве, Зеленограде и Петербурге (который тогда еще был Ленинградом) и длилось не так уж и мало -в 1988-1989 годах и частично перешло на 1990-й год. Тогда это казалось не очень коротким временем. Сейчас, конечно, уже это выглядит иначе.
Возвращаясь к Навальному: узнаваемость не изменилась, так как никаких новых разоблачений не было, да и привлекать внимание только разоблачениями стало уже сложнее. На самом деле у нас во власти есть небольшое количество узнаваемых обществом политиков, и когда эксперты говорят о каких-то именах людей, которые «оказывают огромное влияние на политику», то обычные граждане, как правило, отвечают, что очень слабо осведомлены об их деятельности. Поэтому если вдруг выяснится, что некто нечто украл или чем-то неправильно владеет, это может еще оказаться сенсацией в элитах, но на общество это слабо распространится. Обществу эти фигуры политико-экономического типа малоинтересны.
Словом, выше узнаваемость таким путем уже сложно поднимать. Но если все действительно достаточно стабильно, то тут интересно другое обстоятельство. Вот какое: мы знаем, что после разгона митинга на Болотной площади популярность протеста в 2012 году пошла вниз. Казалось бы, должно быть наоборот. Если, например, посмотреть западный опыт, и было, но в России популярность протеста пошла вниз, потому что значительная часть российских граждан, которая в какой-то степени симпатизировали оппозиции, но при этом не хотели революций, потрясений, конфликтов, граждан, которые говорили: «Ну, вот некоторые требования мы поддерживаем, они правильные, а когда требуют отставки президента и парламента, то этого мы хотим, не надо дестабилизировать ситуацию!», - эта часть граждан испугалась.
А это была огромная часть общества - миллионы и миллионы. Итак, они перестали симпатизировать оппозиции - они испугались. Испугались хаоса, гражданской войны. Они видели по телевизору рассказы про то, как бьют полицейских (про то, как бьют оппозиционеров, по телевизору не рассказывали), и они сочли, что это неправильно и надо держаться от этого подальше. А вот теперь этого не произошло.
Теперь тоже произошел достаточно серьезный конфликт, хотя и не такого масштаба, как тогда. Но конфликт описывался в СМИ: мол, люди пришли на несанкционированную акцию, испортили выходные тем, кто пришел на праздничные мероприятия реконструкторов в Москве, и т.д. Всячески при этом подчеркивалось, что это деструктивно, опасно, что вовлекается молодежь. Но, как мы видим, статус кво сохранился. И те люди, которые хорошо относились к Навальному, не изменили своей позиции.
С чем это связано? Думаю, с тем, что в 2012 году все же была куда более широкая основа для поддержки оппозиции. И было кому уходить из этих кругов. Было много людей, которые, не сочувствуя конкретным лидерам оппозиции, сочувствовали части их требований, как я уже сказал. И было куда уходить. Сейчас же с самого начала фигура Навального вызывает куда более сложное отношение. У него меньше сторонников: те люди, которые в 2012 году отшатнулись от оппозиции, к ней не вернулись. И нужны, наверное, какие-то совершенно тектонические процессы по типу тех, что были в конце 1980-ых, чтобы эти люди снова стали симпатизировать оппозиции. Тем более что после 2012 года был еще 2014 год, год присоединения Крыма. Словом, те люди, что отшатнулись от оппозиции, к Навальному сейчас относятся с большим подозрением.
Сейчас «крымский эффект» в чистом виде заканчивается: эйфория давно ушла, например, но некоторая подозрительность по отношению к оппозиционерам осталась. Их подозревают в том, что они являются «национал-предателями», «иностранными агентами» - это вот осталось где-то внутри. И поэтому когда, например, человек слышит про разоблачения, он думает не об их сути, а о том, кому они выгодны. Это даже не с 2014 года идет, а, наверно, с начала 2000-х годов, с гибели подводной лодки «Курск». С той поры в информационное пространство был введен очень важный элемент - убеждение, что надо серьезно обсуждать не столько вопросы о том, кто виноват и почему все произошло (это вопросы сложные и часто непонятные), сколько вопрос, кому это выгодно. То есть даже если это все правда, но это выгодно врагам, то, наверное, не надо на этом концентрировать внимание. То есть вопрос «кому выгодно», которого практически не было с конца 1980-ых годов, сейчас для российской аудитории стал очень значим. По многим кризисным точкам.
Люди исходят из того, что все равно, наверное, всей правды они не узнают (воровал некто или не воровал, или, например, кто все-таки сбил самолет в 2014 году над Донбассом), но считают так: раз уж мы не узнаем всех подробностей, то давайте выйдем на более простой вопрос. Кому это выгодно? Если врагам, то зачем мы будем об этом говорить? Давайте тогда займемся какими-нибудь другими делами.
Это я к чему? К тому, что аудитория Навального сейчас значительна; она, как мы видим, не изменила отношения к нему после июня; но она меньше, чем у аудитория протеста 2011-2012 годов. И поэтому в том числе она стабильнее. То есть это для Навального и плюс, и минус.
Что будет делать Навальный дальше? Думаю, все то же за самое, что и делал. И расчетом, может быть, даже не на президентские выборы, а на то, что будет, когда они пройдут. Сейчас ведь, фактически, введен мораторий на принятие непопулярных решений. До президентских выборов по телевизору будут только те новости, которые вписываются в контекст выборов, и будут приниматься решения, соответствующие этому контексту. Но когда выборы пройдут, на эти непопулярные решения власти придется идти. Просто до 2018 года экономика без них еще как-то может продержаться, а дальше уже проблемно. И тогда Навальный будет стараться это максимально использовать. Он завоевал определенный плацдарм, причем, во-первых, у него есть сторонники, которые не ушли; во-вторых, у него высокая известность. И он будет стремиться пробить этот барьер, когда всех интересует вопрос «А кому это выгодно?» и когда на этом вопросе все останавливаются. Отвечают на него - и все. Мол, если это выгодно Западу, то я не хочу это обсуждать.
И если он пробьет этот барьер (а барьер может быть пробит, если политика власти будет уж слишком расходиться с представлениями общества о том, какую политику надо вести), то у него появятся очень серьезные шансы. На то, чтобы пройти дальше. Но если этот психологический барьер будет продолжать сохраняться, если никаких тектонических процессов не будет происходить и все общество будет воспринимать политику власти как вынужденную, может быть, даже неправильную, но неправильную не до такой степени, чтобы менять свое мироощущение, тогда у Навального шансы будут очень слабыми. Сейчас он пытается максимально сформировать (и уже сформировал) плацдарм для дальнейших действий. И этот плацдарм сохраняется. Вот, собственно говоря, что произошло.
Партия определилась с главным кандидатом на выборах губернатора, а власти подбирают спойлеров
Комментарий Алексея Макаркина:
Всех оппозиционеров не допустят, это было бы опасно для Беглова. Но необязательно будут только технические кандидаты, имитирующие активность. Допустят именно тех, кто не делит с врио провластный электорат, пусть даже и критикует власть с радикальных позиций, то есть нишевых кандидатов со своим электоратом. Например, коммунистический кандидат соберет голоса тех, кто ностальгирует по СССР, а либеральный кандидат соберет голоса либерального протестного электората. Понятно, что персонажи, засвеченные в неофициальном опросе, этой характеристике и соответствуют. →
Говорят, что Геннадий Зюганов уходит на покой и преемником будет депутат Юрий Афонин
Комментарий Алексея Макаркина:Разговоры о том, что Зюганова вот-вот кто-то сменит, идут уже лет 15, но вождь и ныне там. Да, есть проблема возраста. Но в пользу сохранения Зюганова работает несколько обстоятельств. Во-первых, он как никто узнаваем, «раскручен». Во-вторых, он полностью соответствует типажу среднестатистического избирателя КПРФ, который, будучи человеком немолодым, ностальгирует по СССР и с подозрением относится к «молодым выскочкам”. Это тот самый «старый конь», который борозды не испортит. В-третьих, Зюганов как никто умеет сочетать оппозиционность и умение договариваться с властью. Сможет ли это сделать преемник - вопрос. →
Восстановления полномочий российской делегации ПАСЕ не гарантирует
Комментарий Алексея Макаркина:В последнее время возрастает вероятность выхода России из СЕ, а следовательно, и отказ от участия в ЕСПЧ. Он отметил, что в СЕ и ПАСЕ есть разные взгляды на ситуацию вокруг РФ. Часть европейцев мечтает вернуть ситуацию к состоянию до 2014 года или хотя бы близкому, считая, что Россия должна быть внутри европейских организаций, а не снаружи. Но есть страны, которые резко негативно относятся к РФ. И при этом важным является вопрос, на каких условиях можно принять российскую делегацию обратно. Если их не выдвинуть, то это будет выглядеть как некое согласие с присоединением Крыма, а то и событиями на юго-востоке Украины. И тогда, дескать, Россия сможет публично объявить о своей победе над Западом, а этого тот, конечно, не может допустить. Так что возвращение России в ПАСЕ возможно только в результате комплекса компромиссов, но сейчас он не просматривается. При этом он считает, что прекращать финансирование СЕ полностью Россия пока не будет. →
Госдума на пленарном заседании в четверг приняла во втором, основном чтении законопроект об обеспечении устойчивой работы российского сегмента интернета в случае отключения от глобальной инфраструктуры всемирной сети
Комментарий Алексея Макаркина:Отключить интернет, к тому же такой массовый, как Рунет, невозможно. Система функционирует так, что какая-то одна страна или группа стран не могут этого сделать. →
Как перевод Майкла Калви под домашний арест изменит расстановку сил в борьбе за банк «Восточный»
Комментарий Алексея Макаркина:Был некий торг, по итогам которого американец согласился на деловые уступки на невыгодных условиях. В пользу Калви могло сыграть и то, что после ареста он выбрал максимально неконфликтную модель поведения. →
Врио губернатора Петербурга в очередной раз отказался подтвердить свое участие в выборах
Комментарий Алексея Макаркина:Ставка Кремлем на Беглова сделана, ее вряд ли переиграют. Однако, с высокой долей вероятности кампания пойдет по референдумному типу, то есть никого из ярких оппонентов, а тем более несистемных, до нее не допустят. Исключение могут сделать лишь для Ксении Собчак, которую власти не считают опасной. Поэтому-то скорее всего основная борьба развернется между Бегловым и кандидатом от КПРФ режиссером Владимиром Бортко. При этом, поддерживая Беглова и других кандидатов в губернаторы, президент не рискует своим рейтингом. Общий подход остается такой: есть вертикаль исполнительной власти, есть государевы люди, которых надо поддержать. А президентский рейтинг и губернаторский – это уже разные вещи. Общественная поддержка главы государства связана с его внешней политикой, обороной и безопасностью, второй важный фактор – это его безальтернативность. →
Оппозиция выбирает между борьбой против «Единой России» и кампанией за лавочки и скверы
Комментарий Алексея Макаркина:Если оппозиция начнет общую кампанию против монополии ЕР, а та вдруг прикроется самовыдвиженцами – в целом уважаемыми людьми, то посыл демократов уйдет в никуда. Поэтому, наверное, они и не спешат с решениями, ждут, что будет делать ЕР. А пока садики и лавочки, к которым апеллирует оппозиция, наиболее понятны людям. К тому же, заметил эксперт, кампания только против редко бывает эффективной, избирателям больше интересно, что предлагает кандидат. →
Председатель Госдумы Вячеслав Володин детализировал свою идею об анализе положений Основного закона на предмет соответствия требованиям времени
Комментарий Бориса Макаренко:
Полномочия парламента, в том числе в том, что касается формирования исполнительной власти и контроль над исполнительной властью, становится более инструментальными. Речь не идёт о радикальной ломке или переустройстве, просто появляются конкретные инструменты. Типа того, что требования к отчету правительства становятся более конкретными и более обязывающими, а роль Думы в формировании кабинета министров несколько расширяется. →
«Открытая Россия» займется борьбой с Минюстом за регистрацию движения
Комментарий Алексея Макаркина:Судя по всему, до конца запугать ОР власти все-таки не удалось. Если бы ОР склонилась, то на конференцию в Ригу никто бы из активистов не приехал. Если бы ОР действительно запугали, то Ходорковский сидел бы в зале лишь в окружении эмигрантов. Сомневаюсь, что заявление Ходорковского следует считать ультиматумом, это скорее предложение власти некоего компромисса с описанием того варианта, что будет в случае его неприятия. Также, неважно, кто возглавляет ОР – активист Пивоваров или юрист Буракова, главное, что патроном ОР остается неугодный Кремлю Ходорковский. А это означает, что отношение к ОР в России вряд ли поменяется. Вероятнее всего, ОР не получит от Минюста регистрации – хотя и не по политической причине, а по формальному поводу. →
Кто заменил Александра Медведева и Валерия Голубева в руководстве энергетической корпорации
Комментарий Алексея Макаркина:Формально переход на должность заместителя министра финансов — это движение по горизонтали, но все будет зависеть от того, какой именно функционал и влияние будут у Круглова в министерстве. Распределение ресурсов, например бюджетных трансфертов в регионы, может быть очень статусными полномочиями. →
