09/04/2018
Сирийский город Дума подвергся воздействию химического оружия, сообщили СМИ. США считают Россию виновной в этом, так как она брала на себя ответственность за химическое разоружение Сирии. Девять стран настояли на проведении специального заседания Совбеза ООН
Комментарий Алексея Макаркина:
Сейчас вероятность нанесения ударов по сирийским объектам серьезно увеличилась. Причем речь идет не о таких ударах, которые были в прошлом году, а о более серьезных акциях, акциях совместных, Соединенных Штатов и других стран. А что касается возможных столкновений США и России, то надо сказать вот что: Россия формулирует условия для столкновения достаточно размыто. Мол, если будет угроза жизни и безопасности российских граждан, то могут быть не только сбиты ракеты, но и нанесен удар по американским кораблям, с которых эти ракеты запускаются.
Но надо понимать, что это может означать в реальности. Есть российские объекты - база «Хмейним» в Латакии, «Тартус». Они с точки зрения России являются полностью неприкосновенными. В СШВ никто не собирается наносить по ним удар - это было бы безумием. Есть большое количество сирийских военных объектов, где могут находиться россияне на тех или иных основаниях, так как Россия, по сути, является союзником Сирии. Но удар по этим объектам не относится к числу тех, которые подпадают под российское заявление. То есть за удар по сирийской авиабазе Россия не будет бить по американским кораблям. И есть - а это на деле и является самым опасным - своего рода «серая зона». Например, дворец Асада. Что это такое?
Известно, что Асад очень тесно взаимодействует с российскими военными советниками высокого ранга, и они могут находиться в этом дворце. Могут ли американцы без угрозы удара со стороны России разбомбить дворец Асада. В этом и есть ключевая проблема. Есть и другие важные объекты в сирийской столице. Скажем, дворец бомбить нельзя, но можно ли ударить по этим зданиям? Там тоже теоретически могут находиться россияне. Так что сложно сказать, где здесь та грань, при пересечении которой Сирия превратился в очаг будущей большой войны.
На деле никому не хочется, чтобы Сирия в это превратилась. Так что будут пытаться сделать так, чтобы этого столкновения не произошло. И тут есть опасность, потому что, к примеру, совсем недавно вопрос о возможности большой войны вообще не стоял на повестке дня, то сейчас он стоит. Пока - как маловероятный, потому что все понимают, какие тут действуют ограничители. Кстати, как мы видим по Сирии, удар по парамилитарным формированиям, в которых участвуют россияне, не относится к числу casus belli (формальных поводов для объявления войны - прим. ред). Но это все же осложняет отношения, является дополнительным отягощающим фактором.
То есть понятно, что эти люди не являются находящимися на действительной службе, но для России они свои. Россия не может за них ответить, но все же воспринимает удар по ним как удар по своим. Что дополнительно осложняет отношения.
Такое балансирование чрезвычайно опасно. Если мы вспомним Первую мировую войну, то (это известно по многим исследованиям, в том числе по исследованию архивных документов) увидим, что никто такой большой войны не желал. Сербские националисты хотели ослабить Австрию, подорвать ее влияние к Боснии и Герцеговине. Австрийцы хотели наказать сербов и снять с повестки дня любой вопрос об объединении разных сербов на Балканах. И вот из этой локальной истории произошла мировая война, которая длилась больше четырех лет и привела к краху нескольких империй.
Но тоже никто войны не хотел, все думали, что противоположная сторона отступит. Сейчас, конечно, есть некие механизмы, которых тогда не было, чтобы попытаться договориться. Но мы видим, что эти механизмы работают все слабее. И в этом есть опасность. Да, есть исторический опыт, и военные не очень хотят воевать друг с другом, вопреки расхожему представлению о том, что военные как раз хотят воевать (для них это большой риск).
Если вспомнить Афганскую войну, то на Западе было уверены, что это генералы заставили Брежнева воевать. А сам он - хороший, миролюбивый любитель красивой жизни и дорогих автомобилей и не хотел воевать. Существуют воспоминания западных политиков, которые в это верили - Валери Жискар д’Эстен, например. Он лично знал Брежнева и не мог поверить, что все что это провел сам Брежнев и его ближайший круг, где не было профессиональных военных. А профессиональные военные во главе с начальником Генштаба маршалом Огарковым были до самого конца против этой авантюры.
То же самое с американскими военными. Когда пришел новый министр обороны Мэттис, прозвище которого у нас переводят как Бешеный Пес, то в России возобладало представление, будто Мэттис возьмет да и бросится на нас. Сейчас стало ясно, что он - сторонник более осторожной политики, чем целый ряд людей гражданских, никогда в войнах не участвовавших. И сейчас уже высказываются опасения по поводу новой фигуры - Болтона, помощника президента Трампа по нацбезопасности. И вот они, на мой взгляд, более обоснованны.
Потому что Болтон участвовал в подготовке войны в Ираке. И он - человек, который сам никогда не воевал. Он - гражданский человек, у которого иное видение рисков для армии, чем у военных. А это уже серьезно. Как раз военные в войне и не заинтересованы, они могут играть даже определенную сдерживающую роль, понимая последствия.
Борис Макаренко о правительстве Джо Байдена
Комментарий Бориса Макаренко:
Дублеры начинают действовать. Название старого советского фильма приходит в голову при размышлениях о первых назначениях в администрации победившего на выборах президента США Джозефа Байдена. Ровно 40 лет в Америке не случалось, чтобы партия возвращала себе контроль над Белым домом спустя всего четыре года после поражения на предыдущих выборах: это значит, что очевидными кандидатами на руководящие посты становятся те, кто в предыдущей администрации той же партии был на ролях весьма заметных, хотя и не первых. Правительство дублеров? Ведь и сам будущий президент был «вторым номером» в администрациях Обамы. →
Парламент Армении отказался отменять военное положение, которое было введено в стране 27 сентября на фоне эскалации конфликта в Нагорном Карабахе
Комментарий Алексея Макаркина:
Тот факт, что военное положение в стране сохраняется, свидетельствует только о том, что премьер-министр Пашинян контролирует парламент. Если бы этот режим был отменен, появилось бы больше возможностей для протеста у оппозиции. А Пашиняна и без того активно критикуют за потерю территорий. Это самое большое поражение Армении во всех Карабахских войнах за 30 лет. →
Партия «Яблоко» намерена начать подготовку молодых политиков
Комментарий Алексея Макаркина:На самом деле, здесь идет конкуренция за молодых политиков в рядах оппозиции. Есть Навальный, «Яблоко», Партия Народной Свободы, партия Андрея Нечаева, и другие проекты. →
Довыборы в гордуму покажут настроение общепротестного электората
Комментарий Алексея Макаркина:Не стоит подозревать несистемщиков в попытках сговора с властью, обилие черных технологий как раз свидетельствует о конкурентности кампании. Хотя рейтинги ЕР по стране равны 30% и, следовательно, у оппозиции вместе взятой около 70%, не следует каждые конкретные выборы рассматривать с арифметической точки зрения таких рейтингов. Результаты могут быть непропорциональны, особенно если кандидат провел яркую кампанию. Тогда за него идут голосовать уже не только как за идейно близкого, но и как за проходного. →
Эксперты РСМД проанализировали новые вызовы для российской внешней политики
Комментарий Бориса Макаренко:Вакцина может стать элементом российской мягкой силы. Воздействие мягкой силы на международные отношения, конечно, есть, но оно не радикальное. При этом США вряд ли будут большими потребителями российской вакцины. →
20 ноября Владимир Путин подписал указ об упразднении Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям (Роспечать) и Федеральное агентство связи (Россвязь). Их функции были переданы Министерству цифрового развития
Комментарий Алексея Макаркина:Нынешняя ликвидация ведомств — это продолжение ревизии административной реформы 2004 года, когда была создана трехступенчатая модель исполнительной власти (министерства, службы, агентства). Тогда было создано огромное количество разных ведомств, но возникла одна очень русская проблема. Непонятно стало, кто за что отвечает и с кого спрашивать. Полномочия ведомств порой пересекались. И там, где это было престижно, где управление сулило хорошее финансирование и пр., ведомства боролись друг с другом в ущерб делу, чтобы взять контроль над ним в свои руки. А там, где дело сулило большие проблемы, наоборот, все спихивали ответственность друг на друга. В целом опыт такой реформы был признан неудачным. →
Какая судьба ждет общину Виссариона
Комментарий Алексея Макаркина:Складывается впечатление, что государство просто не знает, что делать и чего ждать от таких религиозных организаций, как Церковь последнего завета. Поэтому и пытается либо усилить контроль над такими общинами, либо вовсе прекратить работу этих структур. У чиновников подход утилитарный. Те, кто конкурирует с РПЦ, вызывают опасение. Организации, подобные общине Виссариона, воспринимаются как наносящие ущерб православной церкви и уводящие от нее потенциальных верующих. Государство не может выдвигать конфессиональных аргументов, потому что официально церковь отделена от государства, но реально отношение к этим организациям во многом негативное не только потому, что их сложнее контролировать, чем РПЦ, но они воспринимаются как аномальные и исторически не свойственные России и русскому народу. А раз они не наши, значит, и не нужны. →
Оптимизация штата государственных служащих, которую предлагает осуществить премьер-министр Михаил Мишустин, является логичным и разумным шагом в сложившейся ситуации, полагают эксперты
Комментарий Бориса Макаренко:Сокращение служащих не кажется радикальным шагом - скорее всего, при масштабах от 5 до 10% это произойдет при имеющихся вакансиях, может быть, работниках пенсионного возраста. Он последовательно оптимизирует все ресурсы - на это надо смотреть в совокупности и с кадровыми перестановками в правительстве, и с цифровизацией, потому что, по идее, при широкой цифровизации она должна заменять человека какими-то автоматизированными приемами. Главное, что Мишустин - человек, который по определению умеет считать, раз он пришел из ФНС, оптимизирует все ресурсы, и все это не случайно. На правительстве лежит колоссальная ответственность, пожалуй, настолько, насколько этого давно не было: ему нужно продолжать возглавлять борьбу с коронакризисом и перезапускать национальные проекты. При этом ресурсов мало, поэтому все считается. →
Партии «Народ против коррупции» больше не существует – политологи прокомментировали «Блокноту» это событие
Комментарий Алексея Макаркина:По поводу этой партии у меня брали комментарий только один раз – когда стало известно, что ее возглавил родственник Владимира Путина. Вот теперь, когда ее ликвидировали, о ней второй раз в СМИ спросили. Но сказать тут нечего. Абсолютно ничем себя не показавшая партия, никаких результатов она не добилась. Кремль, в свою очередь, никакого интереса к ней не проявлял, никаких ставок на нее не делал. Родственник Путина, вероятно, возглавил ее для каких-то своих личных интересов. Возможно, это нужно было ему для некоторых карьерных моментов. Так что все существование этой партии сводится к абсолютному нулю. →
Сноб поговорил с президентом Центра политических технологий Борисом Макаренко о методологии составления карты и возможности системы выборщиков в России
Комментарий Бориса Макаренко:Такая система противоречит всей исторической и современной традиции в России. Американский принцип идет от американской концепции федерализма, где штаты наделены немалым объемом властных полномочий в самых разных сферах. У нас федерализм, мягко говоря, очень универсалистский - права регионов крайне ограничены. Если ввести непрямые выборы при отсутствии реального федерализма, то будут все те же эффекты - завышение доли малых субъектов федерации над большими. Одного порока американской системы у нас бы не было: у них республиканцы имеют преимущество, потому что округа в сельской местности в среднем имеют меньшее число избирателей, то есть сельская местность имеет преимущество в голосовании. У нас такого явления почти нет. →
