24/07/2017
В Москве на 68 году жизни умер Артем Тарасов, бизнесмен и политик, один из первых успешных кооператоров времен СССР, сделавшийся первым легальным миллионером в стране
Комментарий Алексея Макаркина:
Думаю, это был один из первых и самых громких пиаровских ходов нашего тогда еще только нарождавшегося бизнеса - один из ходов, связанных с необходимостью легализации тех средств, которые были тогда уже заработаны. Причем был выбран вариант, который с точки зрения тогдашнего законодательства был абсолютно чистым - надо было заплатить партийные взносы. Но в это же время этот ход стал символическим в том числе и потому, что он показал: советская эпоха уходит. Потому что противоречие между программными документами КПСС и новыми реалиями выглядело слишком существенным.
Мы говорим о том, что все это было законно, - но это полностью противоречило тому, что говорили до этого и говорили даже в то время по инерции партийные идеологи.
В результате Тарасов стал символической фигурой. Причем интересно тут вот что: в обществе тогда было два запроса. Один, условно говоря, - это «запрос Гдляна». То есть запрос разобраться с коррупционерами, ворами, «вор должен сидеть в тюрьме» и так далее. Второй запрос можно назвать «запросом Тарасова». То есть это был запрос на самореализацию, возможность заработать, жить так, как ты хочешь, снять те ограничения, которые существовали в советское время. Ограничения самые разные - от невозможности свободно выехать за пределы страны до запрета на любое предпринимательство (пока не был принят закон «О кооперации», предпринимательство было запрещено - даже в тех скромных масштабах, которые были в ГДР или Венгрии, например).
Эти два запроса уникальным образом соединились в конце 1980-х годов. Поэтому получилось так, что те же люди, которые поддерживали Гдляна, во многом сочувствовали и Тарасову. У них был «общий враг», враг, которого признали ответственным за все то, что произошло со страной, за тупик, в котором она очутилась. Этим врагом оказалась партийная советская номенклатура. И Гдлян и Тарасов тогда воспринимались очень многими как люди, которые с двух сторон подрывают эту номенклатуру.
Но достаточно скоро выяснились два обстоятельства. Первое - что две эти линии не могли долго идти вместе. И те люди, которые требовали разобраться с коррупционерами, вскоре переключились на предпринимателей. То есть легитимность предпринимательства у нас была и остается довольно слабой, особенно крупного предпринимательства. Для них предприниматель уже стал олигархом, стал человеком, который нечестно зарабатывает. Объединение этих двух течений привело к власти Ельцина, который сыграл интегрирующую роль. Оно привело к краху КПСС и способствовало краху СССР. Но уже в 1992 году было видно, что два эти течения расходятся, а потом они разошлись и совершенно.
Второй же момент состоял в том, что в собственно предпринимательской среде произошли довольно серьезные изменения. Вначале все были вместе, все были примерно с одними стартовыми возможностями и зарабатывали примерно по одной схеме: надо что-то вывезти за пределы СССР, что в самом СССР не востребовано и никому не нужно, и взамен ввезти что-то, что пользуется большим спросом. И для многих этим пользующимся спросом оказались компьютеры. Которые на Западе стоили немного; к тому же, там можно было купить компьютеры, которые уже отрабатывали свой срок, но вполне еще работали. А в СССР это был колоссальный дефицит - можно было вывезти какое-то сырье и взамен ввезти те же самые компьютеры. И ты сразу же становился богатым человеком.
Но при этом ты должен был общаться с теми же чиновниками, «договариваться» с ними. Уже тогда начала расти коррупция - по сравнению с тем же советским временем. А дальше принцип «договариваться с чиновниками» стал ключевым для нашего нарождавшегося капитализма. И вопрос стоял, с кем ты договоришься, на каком уровне. И вот появилась группа предпринимателей, которые договорились на очень высоком уровне. Их стали называть олигархами. С другой стороны, большинство предпринимателей на таком уровне договориться не смогли. И Тарасов тоже остался символической фигурой. Он так и не стал олигархом. Несмотря на то, что он занимался политикой, избирался депутатом и имел связи среди чиновников, выстроить отношения, которые позволили бы создать империю, участвовать в приватизации ключевых активов, ему не удалось.
Он постепенно переставал быть предпринимателем. Хотя у него, насколько я понимаю, до самого последнего времени оставались коммерческие структуры, но они не были крупными и об их деятельности мало что известно. Он остался в истории именно как один из первых и в определенном смысле (для тех людей, которые тогда ринулись в коммерческую сферу - с разным успехом, но в массовом порядке) образцом. То есть ели он смог заработать, почему мы не может тоже?
Если говорить о современном периоде истории, то сейчас предпринимательством хочет заниматься не просто меньшинство, а меньшинство практически исчезающее. Люди, которые хотят сделать карьеру, у нас сейчас в большинстве случаев смотрят на государство, на то, чтобы работать в правоохранительных органах или на таможне, контролировать или регулировать тех же предпринимателей. А тогда при взрывном интересе к предпринимательству Тарасов стал образцом.
Политика - это искусство договариваться в значительной степени. Можно быть харизматичной фигурой, известным лицом, о тебе могут говорить - но ты должен уметь договариваться. Договориться, чтобы войти в список, договориться о том, чтобы занять место в парламенте, договориться о том, чтобы прийти в правительство на какую-нибудь министерскую должность или получить регион. Словом, ты должен уметь договариваться.
Артем Тарасов на самом деле дважды избирался депутатом Госдумы. В 1993 году, когда эпоха уже менялась, он провел очень сильную кампанию в Центральном округе. И выиграл выборы, стал депутатом. Но стал он им на ожиданиях людей, что если он разбогател сам, то и им поможет. Хотя это и невозможно было. Но вообще такие ожидания чуда были свойственны не только россиянам, то же самое наблюдалось тогда в Польше. Тоже приехал человек и обещал чудо. Но, во-первых, чудес не бывает, а во-вторых, если даже ты становишься депутатом, то у нас ведь 450 депутатов. И для того, чтобы продвигаться в Думе, нужно, опять-таки, договариваться с лидерами фракций, нужно заниматься этим очень долго, причем без гарантии на успех.
Тарасову это было неинтересно - Тарасову текущая политическая деятельность была не нужна. Он все-таки был человеком, который ориентировался на какие-то крупные проекты, крупные идеи. Но в условиях, когда система становилась уже более застывшей, где правила игры уже распределены между людьми, которые договорились и которые договариваются, ему было, наверно, не очень комфортно. Он все-таки был человеком переходного периода, когда появляется шанс и ты можешь самовыразиться, заработать.
Дальше структуры костенеют, и кто-то в них вписывается, кто-то - нет. А кто-то вписывается, а потом вылетает. Вот поэтому он выиграл выборы в Центральном округе Москвы, но остался только одним из 450 депутатов, не более того. Ну, а потом, когда стало ясно, что он не создаст чудо для всех, дальше голосовать за него у избирателей уже стимулов не было. Уже интерес ушел, и Артем Тарасов уже воспринимался как человек из прошлого. Уже появились новые фигуры в бизнес-сфере, на которые смотрели - кто-то с неприязнью, кто-то - с восхищением. А Тарасов был человеком из истории. Ну, он и остался в истории. Это тоже немаловажно.
Когда люди пишут о перестройке, о бизнесе (кстати, о создании первых бизнес-организаций, для которых Тарасов играл тогда достаточно большую роль), то его обойти стороной никак невозможно. Почему он вошел в историю? Потому что сейчас вопрос о том, как легализовать средства в рамках закона, - это вопрос, в общем, достаточно технический. Так он воспринимается сейчас - мол, для этого нужно найти специалистов, они подскажут, как быть. А тогда это был вопрос совсем другого уровня. Потому что все наше предпринимательство тогда держалось на доброй воли власти, которая металась из стороны в сторону, пыталась найти выход из усиливающегося кризиса и пыталась предложить что-то активной, динамичной части общества, к тому времени уже сильно разошедшейся со властью. Но эта воля могла и измениться.
Чем дальше, тем больше люди, которые были во власти, убеждались, что они что-то сделали неправильно. Потому что тот предприниматель, которому они дали свободы, стал столь активен, что стал жить лучше, чем они. Причем часто лучше, чем они даже мечтали. Та сумма, которую заместитель Тарасова задекларировал, была для чиновников фантастической. Если мы вспомним, тогда взятки чиновникам даже очень высокого ранга давались вазами, коврами. Думаю, теперяшний коррупционер уже просто не воспримет это как взятку - так никто уже не дает. Уровень, конечно, тогда был совсем иной. И вдруг какой-то человек, которому ты разрешил как-то там работать, вдруг в короткие сроки стал жить лучше, чем ты сам! Ты, который уже состарился на государственной службе или на работе в КПСС! Так что тогда все наше предпринимательство выглядело крайне хрупким.
Мы говорили о тех двух тенденциях, которые были оппозиционны КПСС и советской власти. Но была и иная тенденция, которая говорила, что надо разобраться с этими «новыми капиталистами», надо у них все отобрать и поделить! Эта тенденция тоже существовала, и она существовала и на уровне идеологов, на уровне политиков - была в КПСС целая платформа, которая этого требовала. Но это было и на уровне государственных служащих. Кто-то подкармливался от «новых капиталистов», а кто-то хотел их закрыть. Это был такой переходный период, а каждый переходный период по своей сути парадоксален. И тогда для обоснования пользы «нового капитализма» надо было апеллировать к опыту Владимира Ильича Ленина. Потому что инерционная идеология еще сохранялась. И так как в сочинениях Ленина можно было найти что угодно, там нашли новую экономическую политику - НЭП. И в1987-1088 годы НЭП был ориентиром и фактором, который хотя бы частично придавал легитимность предпринимательству с точки зрения советской идеологии. Плохо, конечно, но все же.
И противоречие, о котором я говорил, выяснялось все сильнее. С одной стороны, лозунги равенства и справедливости, с другой - откуда-то взялись задекларированные миллионы. Откуда? Но хотя бы хлипкое обоснование, а все-таки было: мол, еще Ленин это разрешил. Но ведь все знали, чем это закончилось с НЭПом. Да, Ленин разрешил, да, появилась новая буржуазия - а потом ее прихлопнули. И мы знаем, как это происходило. Помните, у Булгакова в «Мастере и Маргарите» аллюзии на то, как заставляли выдавать золото, которое шло на индустриализацию, и как этих людей отправляли на Соловки и в другие лагеря. Поэтому никаких гарантий у предпринимателей, что завтра за ними не придут, не было. Вот задекларировал ты свои миллионы, и вроде все по закону - но что будет завтра и кто будет во главе страны, Горбачев ли, который все это разрешил, или кто-то другой, для которого все это будет очень плохо, никто тогда не знал.
И, конечно, большинство в бизнесе старались по минимуму светиться. Они много зарабатывали, но имели в виду, что за ними могут прийти, и потому старались не рекламировать себя - в надежде, что авось проскочат. Вот такая массовая презентация себя, массовое демонстративное поведение предпринимателей - это уже скорее в начале 1990-х годов было. Когда уже рухнула КПСС и стало ясно, что по крайней мере в тех формах, в которых опасались в конце 1980-х, реванша ее не произойдет. Тогда реванша опасались, и он был возможен, но уже не в формате советской ортодоксии, которая отрицала предпринимательство совершенно.
Особенность Артема Тарасова была в том, что он рискнул заявить о себе, понимая, что если ситуация начнет раскручиваться в обратную сторону, то он станет одной из первых мишеней для тех, кто будет «наводить порядок», «закручивать гайки», как в советский период. Он это понимал - но, видимо, тогда была такая эмоция, такой кураж, желание показать себя, заявить о себе - не просто как о человеке, который где-то там крутится, пока ему разрешает чиновник, а как о человеке, который претендует на что-то существенно большее. На общественную, а потом и на общественно-политическую роль.
Так что, фактически, Артем Тарасов стал одним из первых предпринимателей (может быть, даже первым предпринимателем), который захотел стать общественно значимой фигурой. Фигурой, которая показала, что бизнес идет в общественную сферу, в политическую сферу. Что бизнес уже не удовлетворяется той подсобной ролью, которую ему отводили авторы закона «О кооперации». Что у бизнеса совсем другие интересы. И это произошло в очень короткие сроки.
Понятно, что такое было бы невозможно в те же 1920-е годы - за таким человеком сразу бы пришли, вне зависимости от того, законно он действует или нет. Но тогда СССР уже претерпевал эрозию, фактически распадался, и за Тарасовым не пришли. И это стало определенным индикатором для остальных. Раз у Тарасова получилось, раз его не прихлопнули, значит, мы тоже можем заявить о себе. В разных формах. Ну, а дальше, как мы знаем, была ситуация, при которой бизнес в течение непродолжительного времени играл огромную роль в политике - «семибанкирщина», олигархи и прочее. Артема Тарасова там уже не было - были другие фамилии. Но в основном это были люди, которые начинали заниматься коммерческой деятельностью в то же время.
А потом государство взяло реванш. Не в тех форматах, о которых думали в конце 1980-х. это не было реваншем сталинского типа. Но реванш был - когда бизнесменам навязали правила игры, на основе которых они могут работать и зарабатывать, но не могут быть самостоятельными участниками политической жизни - у них не может быть политической самости. Но это была уже совсем другая история, да и реванш другого типа. Вернуть советскую систему было уже невозможно, даже в каком-то модифицированном виде.
На саммите в Гааге страны НАТО приняли решение о значительном увеличении оборонных расходов – до 5 % ВВП к 2035 году. Это решение стало ответом на «долгосрочную угрозу евроатлантической безопасности», которую альянс связывает с Россией. Новый уровень расходов, по оценкам экспертов, может довести совокупный оборонный бюджет НАТО до $2,5 трлн, что в 20 раз превышает текущий военный бюджет РФ. К чему приведет дальнейшая милитаризация стран Европы – читайте в материале «ФедералПресс».
Комментарий Алексея Макаркина:
Заместитель директора «Центра политических технологий» Алексей Макаркин считает, что решение НАТО о значительном увеличении оборонных расходов до 5 % ВВП имеет серьезные последствия для России. «Это решение, безусловно, говорит о том, что Европа начинает меньше полагаться на Соединенные Штаты в вопросах безопасности и стремится укрепить собственный военный потенциал. Ранее европейские страны могли позволить себе минимизировать военные расходы, полагаясь на защиту США, но теперь ситуация меняется», – отмечает эксперт. →
Американский президент действует по принципам внешней политики, характерной для XIX-XX веков, считает политолог.
Комментарий Алексея Макаркина:Действия нынешнего президента США Дональда Трампа на Ближнем Востоке, демонстрируют возвращение к внешнеполитическим методам, которые были характерны для времен до Первой мировой войны, считает политолог Алексей Макаркин. →
КПРФ не верит в «липовые» рейтинги социологических служб, по которым ЛДПР является второй политической силой, и, следовательно, считает своим главным оппонентом «Единую Россию», заявил журналистам первый зампред ЦК КПРФ Юрий Афонин 23 июня. По его словам, партии Жириновского «рисовали» рейтинги с думских выборов 2011 г. Делается это, убежден Афонин, потому что единороссы боятся остаться «один на один» с коммунистами.
Комментарий Алексея Макаркина:Успех ЛДПР обусловлен во многом личностью умершего лидера партии, говорил «Ведомостям» первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин. «Избиратели поддерживают не столько партию сейчас, сколько память о Жириновском <...> а новое руководство ЛДПР воспринимают как его преемников», – пояснял он «Ведомостям». →
Лидер «Справедливой России – За правду» (СРЗП) Сергей Миронов в поездках по регионам продолжает проводить встречи с главами субъектов РФ, пускай и неофициальные. Именно так это было устроено, например, в Татарстане. Миронов, похоже, реализует тот план партии на единый день голосования (ЕДГ) этого года, который отдает приоритет муниципальным выборам. Именно в ходе кампаний «на земле» СРЗП собирается продемонстрировать свою электоральную актуальность, чтобы попытаться пробиться в Госдуму снизу, даже если не будет твердых гарантий сверху.
Комментарий Алексея Макаркина:Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин пояснил «НГ»: «Действительно, низовая сетка перед выборами в Госдуму нужна, а муниципальные выборы – это легальный способ ее оформить. Тем более что и ресурсов на такие кампании требуется меньше, и избираться проще, чем в заксобрания и Госдуму. Округа небольшие, избирателей не очень много, проще агитировать, проще контролировать ход и результат кампании, меньше надо денег». Логичным продолжением низовых кампаний становится и имиджевое продвижение кандидатов в преддверии выборов в Госдуму. →
КПРФ опубликовала доклад Геннадия Зюганова к XIX съезду партии, который пройдет 5 июля. Как ранее и предполагала «НГ», анонсирована корректировка генеральной линии в определении основного противника. Теперь им считаются не столько либералы, сколько правоконсервативные круги. То есть красные объявляют политическую войну белым национал-патриотам, полемика с которыми уже стала крайне жесткой. В период больших выборов такой уход в узкую ультралевую нишу может привести к электоральным последствиям, которые заранее непросто просчитать.
Комментарий Алексея Макаркина:Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин напомнил «НГ», что на самом деле консервативные патриоты за КПРФ и не голосовали. И, наоборот, как раз был период, когда за эту партию голосовали либералы – как за самую оппозиционную. «Без энтузиазма, с внутренними противоречиями, но голосовали. И тогда коммунисты вынуждены были объясняться с властью, почему, дескать, они не отрекаются от этого электората, как это делает Явлинский? И почему с удовольствием получают дополнительные голоса? И КПРФ была вынуждена критиковать либералов и либеральный курс, показывая таким образом, что идеологически чужда этим избирателям. Но после 2022 года либеральный избиратель ушел в никуда, и сейчас этот вопрос неактуален». Макаркин подчеркнул, что с начала СВО более актуальны патриотическое объединение и борьба за голоса «рассерженных патриотов». А среди них в последние годы действительно подняли голову монархисты. →
Конфликт между Израилем и Ираном набирает обороты, взаимные ракетные удары усиливаются, а риторика сторон становится жестче. Теперь президент США Дональд Трамп требует от Ирана капитуляции и угрожает американскими ударами. Власти Исламской Республики предупредили, что вмешательство США обернется для страны «невосполнимым уроном». Вы что думаете о конфликте? Вступят ли в него США и чем он закончится? А вам Иран не жаль? Почему он оказался так уязвим? И есть ли для нас уроки?
Комментарий Алексея Макаркина:– Думаю, что Трамп очень не хотел бы вступать в этот конфликт. Он вообще бизнесмен по своему характеру. Он деньги делает, он даже Газу думает превратить в Ривьеру. Правда, как это сделать – никто не знает, но мечты такие есть. И он действительно искренне не понимает, зачем люди воюют. Жили бы себе, зарабатывали бы, богатели бы, торговали бы… А тут вот люди из-за каких-то непонятных вещей, из-за какого-то там Западного берега реки Иордан или сектора Газа, из-за какого-то Иерусалима… Непонятно из-за чего они воюют! Хотя могли бы выгоду извлекать, как все нормальные люди. →
Внимание мировой прессы приковано к Ближнему Востоку. Одна из главных тем обсуждения – возможное вступление США в войну между Ираном и Израилем, особенно на фоне двухнедельной паузы для принятия решения, о которой накануне объявили в Белом доме. СМИ размышляют и об истоках конфликта: действительно ли Иран был близок к созданию ядерного оружия?
Комментарий Алексея Макаркина:О значимости заявлений Трампа рассуждает первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин: →
Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин - о личности духовного лидера Ирана Рухоллы Хаменеи.
Комментарий Алексея Макаркина:Аятолла Хаменеи – прежде всего политик, а не исламский ученый. Его работы немногочисленны на фоне многотомных трудов других великих аятолл, не претендующих на политическую власть. До исламской революции 1979 года 40-летний ходжат-оль-ислам Хаменеи не пользовался значительной известностью, зато был верным последователем аятоллы Хомейни, которым остается всю жизнь. →
Синод Русской православной церкви заграницей (РПЦЗ) выступил с резким осуждением тенденции возобновления советских идеологических практик в современной России. В тексте, опубликованном 5 июня на сайте религиозной организации, которая представляет собой самоуправляемую церковь в составе Московского патриархата, говорится: «Мы наблюдаем в некоторых кругах вместо стремления к христианскому покаянию и духовному очищению возврат ко властвовавшей в прошлом веке лживой и богопротивной идеологии. Опасаемся, что, если это продолжится, Россия – вместо того, чтобы быть ярким светочем православной правды, к чему призвана долгой историей христианского благочестия, – станет среди народов мрачным пятном».
Комментарий Алексея Макаркина:«РПЦЗ стремится сохранить традиции дореволюционной церкви, но при этом она живет в современном западном мире. Они живут в другой культуре, в том числе и церковной, – пояснил «НГР» первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин. – Наша культура носит вертикальный характер, а у них ситуация другая. Там большую роль играют прихожане, которые поддерживают приходы, в том числе финансово, поскольку там нет государственного финансирования. РПЦЗ ориентируется на них и их настроения. Если последним не нравится то, что в России устанавливают памятники Сталину, то они с этим вопросом идут к своему священноначалию. А оно вынуждено реагировать на обращения». →
В ходе подготовки в XIX съезду КПРФ в регионах прошло практически единогласное выдвижение 213 делегатов. Съезд прежде всего отчетно-перевыборный, который в соответствии с уставом проходит раз в четыре года. Однако от первых лиц партии стали звучать заявления о необходимости «укрепления единства партии». Под таким лозунгом и в прежней КПСС, и в нынешней КПРФ как раз и проводились чистки рядов. Первый зампред ЦК Юрий Афонин заверил, что именно сейчас КПРФ «монолитна как никогда», хотя у экспертов «НГ» на этот счет есть иные мнения. И в контексте прогноза о будущем единодушном переизбрании Геннадия Зюганова «НГ» напоминает, что в истории был эпизод, когда последующий XX съезд коммунистов существенно отличался от предыдущего.
Комментарий Алексея Макаркина:Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин пояснил «НГ»: «В коммунистической риторике был традиционный призыв «крепить единство», правда, без приставки «у». Но ничего нового в том нет, это стандартное оформление речей, что вряд ли связано с текущими проблемами КПРФ». Другое дело, заметил он, что «исторически такие призывы не приводили к компромиссам внутри партии, а, наоборот, давали основания преследовать тех, кто не согласен с генеральным курсом, которых как раз и объявляли теми, кто «не хочет крепить единство». Под этим лозунгом в разные эпохи проводились чистки, напомнил «НГ» Макаркин: в 30-е годы прошлого века они были большими, а в 70-е – точечными. И в КПРФ в течение десятилетий проводились чистки: избавлялись то от «неотроцкистов», то от «правых» или «семигинцев». →
